Краткая биография мордовцев

Даниил Лукич Мордовцев

МОРДОВЦЕВ Даниил Лукич

[1830−1905] — беллетрист, публицист, историк. Долго служил в провинции и Петербурге по министерствам внутренних дел и путей сообщения. Свое знакомство с официальными документами неоднократно использовал для статей в либеральной и радикальной прессе; это послужило причиной ряда «служебных неприятностей» для Мордовцева, дослужившегося впрочем до чина действительного статского советника. Свою лит-ую деятельность начал с поэмы на украинском языке. Сотрудничал в журн. «Русское слово», «Отечественные записки», «Дело», «Русский вестник» и др.

Мировоззрение М. в пору его расцвета как историка и публициста [60−70-е гг.] представляет собой весьма пyтaнную смесь умеренного народничества, «славянских» симпатий и украинского национализма, идеализации русского прошлого в его «народном» творчестве («Калики перехожие», «Понизовая вольница», русский и особенно украинский фольклор).

Для М. хаpaктерна прежде всего тематика его исторических работ, описание жизни народной массы, ее волнений и протестов. На фоне традиционных для официальных историков описаний «подвигов» и «мудрых» начинаний царей, вельмож и полководцев исследования М. безусловно были фактом прогрессивным; сходная же с костомаровской полубеллетристическая манера М. обеспечивала ему успех у широкого читателя. Главное произведение М. — роман «Знамения времени» [1869] — пользовалось чрезвычайной известностью. Цензура 70-х и 80-х гг. сопричислила его к «опасным» в политическом отношении книгам и изъяла из библиотек. Социальный смысл романа, его классовые тенденции истолковывались критикой в диаметрально противоположных направлениях: одни (напр. А. Богданович) считали его реальным отображением народнических настроений 70-х гг., другие (напр. А. Мартынов) связывали направленность романа с идеями одной только наиболее аполитичной части народничества, именно с чайковцами, наконец третьи начисто отрицали какие бы то ни было связи М. с народничеством, утверждая, что роман опошлил молодежь этого «героического времени». Последнее мнение нам кажется наиболее близким к истине. Герои М. отрекаются от «однобоких» идеалов Чернышевского, они утверждают, что «Рахметовы устарели». «Мы, — говорит один из персонажей романа, — идем в народ не с прокламациями, как делали наши юные и неопытные предшественники в 60-х гг., мы идем не бунты затевать, не волновать народ и не учить, а учиться у него терпению, молотьбе и косьбе… мы уже не дети: мы не верим ни в благотворность французских и испанских революций, ни в благодетельность удобрения земли человеческой кровью. История научила нас не верить этим пустякам… Мы просто идем слиться с народом: мы бросаем себя в землю, как бросают зерно, чтобы зерно это взошло и уpoдило от сам-пять до сам-сто». Бросающийся в глаза аполитизм этой хаpaктеристики не имеет ничего общего с революционным народничеством. Мы не найдем в «Знамениях времени» и типичной для последнего идеализации общины. Герои М. полны раздражения против коммунизма и фурьеризма — «старых пошлых слов», против «бабьих, детских утопий». Ставка на культурничество, связанная с резким отрицанием М. революции как «крови», резко отделяет М. от просветителей 60-х годов, показывая его как представителя той части городской мелкой буржуазии 70-х гг., которая отходила от революционно-демократической интеллигенции, временным попутчиком к-рой она раньше являлась. Эта точка зрения проведена в «Знамениях времени» недостаточно рельефно; роману свойственна сюжетная рыхлость, малое правдоподобие хаpaктеров

Необычайно плодовитый писатель, М. был чрезвычайно популярен как исторический беллетрист. Его перу принадлежат несколько десятков романов из русской, украинской и древней истории. Изображение действительности уступает здесь место длинным и нудным рассуждениям о ней. Интрига романов Мордовцева чаще всего трафаретна, построена на развитии любовных отношений. Идеология этих произведений меняется на протяжении долгой лит-ой деятельности автора. В «Идеалистах и реалистах» Мордовцев явно сочувствует борцам против петровской политики, жестокой, разоряющей и оскорбляющей народ. В романе же «Державный плотник» [1899] М. явно идеализирует Петра. В лучших и более ранних исторических романах М. отразились народнические симпатии к демократической борьбе масс против русского феодализма и буржуазии, связанной с царскими монополиями, крупным землевладением и опиравшейся на дворянство. В этом аспекте М. изобразил разинщину в романе «За чьи грехи» и раскол в «Великом расколе».

Под конец жизни М. писал уже совершенно посредственные романы, печатая их в суворинском «Историческом вестнике» и в еще более сомнительных органах печати, вплоть до «Ведомостей С.-Петербургского градоначальства». Все это не мешало М. пользоваться популярностью у тогдашнего массового читателя и издавать не раз собрания своих сочинений, впрочем далеко не полные.

Мордовцев Даниил Лукич (1830-1905 гг.) родился в семье управляющего слободой Даниловка. У Даниила была сестра и три брата, он — в семье младший ребенок. Отца не стало, когда мальчику не исполнилось и годика. Наставником пятилетнего Даниила был местный дьячок, который обучал мальчика старославянским книгам, которых было в достатке.

Свои первые стихи Даниил написал в семилетнем возрасте. Настольной книгой автора был «Потерянный рай» Мильтона, которую он случайно обнаружил и полюбил настолько, что выучил почти всю наизусть. Закончил в 1844 году Усть-Медвецкое окружное училище с отличием. Тогда же поступает в Саратовскую гимназию.

Спустя шесть лет поступает на физико-математический факультет, но опытные преподаватели, рано увидели в нем гуманитария, и посоветовали ему идти на историко-филологический. Мордовцев последовал совету.

В 1851 году решает перевестись в Петербургский университет, через три года получает степень кандидата, возвращается в Саратов. Женится на Пасхаловой Анне Никаноровне, это был второй ее бpaк. В это время приятельствует с сосланным в Саратов Николаем Костомаровым. Работая начальником губернского стола, собирает сведения по истории саратовского края. Позже, в 1859 совместно с Костомаровым напишет «Малороссийский литературный сборник», включивший в себя произведения, написанные на украинском языке. В 1864 году переезжает в Петербург, и спустя некоторое время снова возвращается в Саратов.

В 70-х годах Даниил Лукич зарекомендовал себя как исторический писатель. В 1872 году снова переезд в Петербург, по причине конфликта с губернатором Щербациким, но через три года приедет обратно. В 1885 году покончил с собой приемный сын, вскоре после него умерла жена Мордовцева. Он, оставив службу, едет в Ростов-на-Дону. Много путешествует в страны Европы, а также в Палестину, Египет.

24 апреля 1905 года отмечали пятидесятилетний юбилей творчества, но климат Петербурга обострил старую болезнь. Надеясь, что перемена климата поможет, едет в Кисловодск. Попытка оздоровиться у брата в Кисловодске провалилась. Прикованный к постели, Мордовцев умер 10 июля. Похоронен в фамильном склепе семьи, в Ростове-на-Дону.

Мордовцев Даниил Лукич

Краткие содержания

(1830-1905)

Биография жизни МОРДОВЦЕВА Даниила Лукича.

Мордовцев Д.Л. родился в 1830 году. Он был уникальным историком, а также публицистом. В молодости долгое время находился на службе в министерстве внутренних дел, в провинциальном городке Петербурга. Благодаря службе у него была уникальная возможность ознакомиться со многими официальными документами, которые он использовал для написания статей в радикальной и либеральной прессе. Но все это не могло остаться бесследно, и вскоре у него началось множество «служебных неприятностей». Несмотря на то, что Мордовцев пpaктически получил звание статского советника, неприятности сильно отразились на его дальнейшей жизни.

Биография Мордовцева насыщена многими событиями. Его литературная деятельность началась с небольшой поэмы, которая была написана на украинском языке. Вскоре он начал сотрудничать со многими известными журналами, такими, как «Отечественные записки», «Дело», «Русский вестник» и многими другими не менее знаменитыми редакциями.

Если окунуться в мировоззрение Мордовцева, то можно увидеть весьма запyтaнные моменты народничества. Во многих произведениях писателя особо заметна идеализация русского прошлого. Даниила Лукич, в первую очередь, старался выразить все тонкости жизни народной массы, протесты, так что волнения народа были видны в его исторической работе.

Многие официальные рассказы об официальных «подвигах» и «начинаниях» всем известных царей, заставляли Мордовцева более тонко вникать в их жизнь и воплощать все свои мысли для аудитории широкого читателя. Вся эта работа подарила историку колоссальный успех среди народа. Одним из наиболее читаемых произведений писателя считается роман «Знамения времени», который был написан в 1869 году. В 70-х и 80-х годах правительство посчитало его произведения «опасными» в политическом отношении, и из центральных библиотек были изъяты все его труды.

Его работы критиковали по-разному, например А. Богданович считал, что в романе описывается реальная жизнь всего народа в 70-х годах, а вот А. Мартынов наоборот склонялся к тому, что он призывает к аполитической системе. Существовало и другое мнение, что в романе «унижена молодежь» того времени. Поистине, последнее мнение наиболее приближенно к истине написанного произведения. Все персонажи романа стараются показать свое отречение от «однобоких» идеалов Чернышевского. Они словно говорят, что «все это устарело». Один из его персонажей заявил, что «мы шагаем в ногу со временем. Мы не хотим затеивать бунт, как делали наши предшественники в 60-х годах, наша цель научиться терпению у народа. У нас больше нет веры в благотворность испанских и французских революций. История нашей жизни научила нас больше не верить всему этому. Мы стремимся слиться с народом и стать одним целым». Во всем этом нет ни единого сходства с революционным народничеством.

В «Знамениях времени» сложно найти идеализацию общины. Мордовцев показывает раздражение своих героев, которое напрямую связано с коммунизмом и фурьеризмом. Лишь резкое отрицание Мордовцева позволяет делать ставку на культурничество. Писатель отдаляется от многих предшественников 60-х годов, которые преподносят жизнь мелкой буржуазии того времени, постепенно отходит от революционно-демократической интеллигенции, ранее к которой он когда-то сам принадлежал. И все же в романе есть множество, так называемой, «сюжетной рыхлости», слишком выражено правдоподобие того времени.

Читайте также  Краткая биография йенсен

Несмотря на свою литературную деятельность, Мордовцев был многим известен, как исторический беллетрист. В свое время он написал множество уникальных романов, связанных с древней историей Украины, России. В его произведениях ведется рассуждение о былой жизни того времени, писатель старается донести до читателя все тонкости действительности.

Все романы Мордовцева строятся на любовных отношениях, что делает его работы словно трафаретными. На протяжении всей его литературной деятельности идеология меняется неоднократно. В романе «идеалисты и реалисты» заметно выражено сочувствие писателя к борцам против петровской политики. Вся жестокость, которая разоряет и оскорбляет народ в широком смысле этого слова, была донесена до читателя.

А вот роман «Державный плотник», который был написан в 1889 году, наоборот идеализирует Петра. В самых первых работах писателя заметно отображается симпатия народа к демократической борьбе против русского феодализма и буржуазии, которая напрямую имела отношение к царским монополиям, крупнейшим землевладениям, которые опирались на дворянство. Роман «За чьи грехи», а также «Великий раскол» — детально отражают все пережитые народом дни. Ближе к старости писатель предлагал для читателя более посредственные романы, которые чаще всего встречались в «Историческом вестнике», а также во многих сомнительных изданиях, таких как «Ведомость С — Петербургского градоначальства». Несмотря на это он Мордовцев продолжал пользоваться особой популярностью среди читателей.

Краткая биография Мордовцев Д.Л.

Краткая биография Мордовцев Д.Л.

МОРДОВЦЕВ Даниил Лукич [1830-1905] — беллетрист, публицист, историк. Долго служил в провинции и Петербурге по министерствам внутренних дел и путей сообщения. Свое знакомство с официальными документами неоднократно использовал для статей в либеральной и радикальной прессе; это послужило причиной ряда «служебных неприятностей» для Мордовцева, дослужившегося впрочем до чина действительного статского советника. Свою лит-ую деятельность начал с поэмы на украинском языке. Сотрудничал в журн. «Русское слово», «Отечественные записки», «Дело», «Русский вестник» и др.
Мировоззрение М. в пору его расцвета как историка и публициста [60-70-е гг.] представляет собой весьма пyтaнную смесь умеренного народничества, «славянских» симпатий и украинского национализма, идеализации русского прошлого в его «народном» творчестве («Калики перехожие», «Понизовая вольница», русский и особенно украинский фольклор).
Для М. хаpaктерна прежде всего тематика его исторических работ, описание жизни народной массы, ее волнений и протестов. На фоне традиционных для официальных историков описаний «подвигов» и «мудрых» начинаний царей, вельмож и полководцев исследования М. безусловно были фактом прогрессивным; сходная же с костомаровской полубеллетристическая манера М. обеспечивала ему успех у широкого читателя. Главное произведение М. — роман «Знамения времени» [1869] — пользовалось чрезвычайной известностью. Цензура 70-х и 80-х гг. сопричислила его к «опасным» в политическом отношении книгам и изъяла из библиотек. Социальный смысл романа, его классовые тенденции истолковывались критикой в диаметрально противоположных направлениях: одни (напр. А. Богданович) считали его реальным отображением народнических настроений 70-х гг., другие (напр. А. Мартынов) связывали направленность романа с идеями одной только наиболее аполитичной части народничества, именно с чайковцами, наконец третьи начисто отрицали какие бы то ни было связи М. с народничеством, утверждая, что роман опошлил молодежь этого «героического времени». Последнее мнение нам кажется наиболее близким к истине. Герои М. отрекаются от «однобоких» идеалов Чернышевского, они утверждают, что «Рахметовы устарели». «Мы, — говорит один из персонажей романа, — идем в народ не с прокламациями, как делали наши юные и неопытные предшественники в 60-х гг., мы идем не бунты затевать, не волновать народ и не учить, а учиться у него терпению, молотьбе и косьбе… мы уже не дети: мы не верим ни в благотворность французских и испанских революций, ни в благодетельность удобрения земли человеческой кровью. История научила нас не верить этим пустякам… Мы просто идем слиться с народом: мы бросаем себя в землю, как бросают зерно, чтобы зерно это взошло и уpoдило от сам-пять до сам-сто». Бросающийся в глаза аполитизм этой хаpaктеристики не имеет ничего общего с революционным народничеством. Мы не найдем в «Знамениях времени» и типичной для последнего идеализации общины. Герои М. полны раздражения против коммунизма и фурьеризма — «старых пошлых слов», против «бабьих, детских утопий». Ставка на культурничество, связанная с резким отрицанием М. революции как «крови», резко отделяет М. от просветителей 60-х годов, показывая его как представителя той части городской мелкой буржуазии 70-х гг., которая отходила от революционно-демократической интеллигенции, временным попутчиком к-рой она раньше являлась. Эта точка зрения проведена в «Знамениях времени» недостаточно рельефно; роману свойственна сюжетная рыхлость, малое правдоподобие хаpaктеров и т. п.
Необычайно плодовитый писатель, М. был чрезвычайно популярен как исторический беллетрист. Его перу принадлежат несколько десятков романов из русской, украинской и древней истории. Изображение действительности уступает здесь место длинным и нудным рассуждениям о ней. Интрига романов Мордовцева чаще всего трафаретна, построена на развитии любовных отношений. Идеология этих произведений меняется на протяжении долгой лит-ой деятельности автора. В «Идеалистах и реалистах» Мордовцев явно сочувствует борцам против петровской политики, жестокой, разоряющей и оскорбляющей народ. В романе же «Державный плотник» [1899] М. явно идеализирует Петра. В лучших и более ранних исторических романах М. отразились народнические симпатии к демократической борьбе масс против русского феодализма и буржуазии, связанной с царскими монополиями, крупным землевладением и опиравшейся на дворянство. В этом аспекте М. изобразил разинщину в романе «За чьи грехи» и раскол в «Великом расколе».
Под конец жизни М. писал уже совершенно посредственные романы, печатая их в суворинском «Историческом вестнике» и в еще более сомнительных органах печати, вплоть до «Ведомостей С.-Петербургского градоначальства». Все это не мешало М. пользоваться популярностью у тогдашнего массового читателя и издавать не раз собрания своих сочинений, впрочем далеко не полные.

Краткая биография мордовцев

Мордовцев Даниил Лукич (7[19].12.1830—10[23].06. 1905), писатель, историк. Родился в слободе Даниловка, ныне Волгоградская область. Окончил в 1854 историко-филологический факультет Петербургского университета. В 1854 написал романтическую поэму «Козаки и море» (опубл. 1859). Рассказы Мордовцева «Нищие» (Старцi», 1855, опубл. 1885), «Звонарь», «Солдатка» (1859) рисуют жизнь малороссийского села. В 50—70-е сотрудничал в журналах «Русское слово», «Отечественные записки», «Дело». С сер. 70-х основной жанр творчества — исторические романы. За 30 лет он написал более 20 романов из русской истории и более 10 — из зарубежной. Центральная тема романов, написанных на русском материале, — история раскола. Драматические эпизоды противоборства патр. Никона с ревнителями «древнего благочестия» воссоздаются в романе «Великий раскол» (1881) — с опорой на «Житие» протопопа Аввакума и др. источники; по оценке современника, Мордовцев-романист одним из первых «взял под свою защиту людей старой веры, взглянул на эту веру как на имеющую право законного существования и равноправную с прочими исповеданиями и представил этих людей… как искренне стремящихся к истине и правде» (Глинский, 1905), критик подчеркивал небезопасность для автора такого освещения раскола. Мордовцев обращается к реформаторской деятельности имп. Петра I («Державный плотник», 1899, и др.), описывает коллизии борьбы самодержца и его соратников-«реалистов» с защитниками старины, противостоящими его власти («Идеалисты и реалисты», 1878 — первый исторический роман Мордовцева). Многие произведения посвящены переломным историческим эпохам или событиям (смуты, восстания, нашествия и войны): «Лжедмитрий», «Двенадцтый год» (оба 1879), «Мамаево побоище» (1881), «Сагайдачный» (1882), повесть «Соловецкое сидение» (1880); романы «Царь и гетман» (1880), «Господин Великий Новгород» (1882), «Авантюристы» (1886).

Мордовцев много путешествует по России и за границей, результатом чего явились живо написанные путевые очерки: книги «Поездка к пирамидам», «Поездка в Иерусалим» (обе 1881), «Из прекрасного далека», «По Италии», «По Испании», «На Арарат» (все 1884).

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа.

Мордовцев Даниил Лукич (7.XII.1830 — 10.VI.1905) — русский и украинский писатель, публицист, историк. Окончил Петербургский университет (1854). На формирование исторических взглядов Мордовцева повлиял Н. И. Костомаров. Начал печататься с 1859 года. В 60-70-х годах опубликовал несколько научно-популярных исторических монографий о народных движениях, о самозванстве («Гайдамачина», «Самозванцы и понизовая вольница», «Политическое движения русского народа» и другие). Нашумевший роман Мордовцева «Знамения времени» (1869) показывал «новых людей» 60-х годов с либерально-народнических позиций. Уничтоженная цензурой после издания книга Мордовцева «Накануне воли» (1889) дает богатый материал по бытовой истории накануне 1861 года. Мордовцев написал много исторических романов, повестей и хроник, главным образом из истории России 17-19 веков. Они пользовались большим успехом, хотя литературные достоинства их невелики.

С. С. Дмитриев. Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 9. МАЛЬТА — НАХИМОВ. 1966.

Сочинения:

Первое полное собр. соч., т. 1-50, СПБ, 1901-02; Полное собр. соч., т. 1-12, П., 1915; Знамения времени, М., 1957; Ист. пропилеи, т. 1-2, СПБ, 1889.

Литература:

Глинский Б. Б., Среди литераторов и ученых, СПБ, 1914; Субботин Н., Историк-беллетрист, «PB», 1881, No 5.

И.И. Ясинский про Д.Л. Мордовцева

В 70-х годах гремел роман Мордовцева «Знамение времени» 1070. Признаюсь, я, жадно читавший книги по естествознанию, так и не удосужился прочитать тогда «Знамение времени». Вероятно, в свое время я потерял на этом. Теперь я могу сказать только, познакомившись с «Знамением времени», по обязанности преподавателя истории литературы в бывшем Морском корпусе 1071, что роман этот действительно лучший из всех романов Мордовцева, что не мешает ему быть все-таки плохим.

Читайте также  Краткая биография григорьев

Тем не менее имя Мордовцева было хорошо известно в провинции, неразрывно связанное, однако, с именем историка Костомарова 1072. Он также писал исторические монографии 1073, также был украинофилом и также «пострадал» за свои политические убеждения, т. е. был водворен на время в губернском городе Саратове 1074.

В 1876 году Мордовцев сотрудничал в «Деле» и вдруг разразился статьею против тех, кто мечтает о сохранении национального языка. «Да, языков совсем и не будет!» — объявил в журнале Мордовцев; будет только интернациональный союз народов, и люди будут объясняться телодвижениями и чем-нибудь вроде «буль-буль». «Киевский телеграф» вступил в жестокую распрю по этому поводу, не приняв в соображение, что наивный Мордовцев просто «острил» и балаганил.

Когда много лет спустя я, Чехов и князь Волконский (был такой беллетрист) основали литературные обеды у Донона 1075, Мордовцев, уже маститый старик, познакомился лично со мною. Подошел и сказал:

— Позвольте-ка старому черту пожать вашу лапу. А только где же ваш черный парик?

— В парике ходили. И вдруг серебряная голова! Нет, черные кудри больше были к лицу. Давайте с горя выпьемте горилки. Бо, станете и вы скоро старым чертякою.

Я вспомнил, что когда-то в «Неделе» Гайдебурова Даниил Лукич, описывая юбилейный ужин (не помню, в чью честь), изобразил меня укутанным волосами, как черным плащом.

В половине 90-х годов я сделался редактором одной большой народной газеты и обратился к Мордовцеву дать роман, для чего и посетил его. Он жил в мeблированной комнате в Столярном переулке — Stolar Street, как он шутил, подыгрываясь под англичанина Розберри в фельетонах, помещавшихся им в «Деле» 1076. Обстановки у него никакой не было, кроме книг. Ему было уже лет за 70. Он захотел угостить меня кофеем и, хлопоча и уверяя, что никто не может так варить кофе, как он, все время называл себя «чертякою». Семьи у него не было, он был трагически одинок.

— Вот поеду на Кавказ — ну, там родные есть. Отдых устроят. Да и в горы потянуло!

Роман написал он с фантастической быстротою. Через две недели рукопись была сдана. Приятель мой Горленко, украинский этнограф и критик, сказал мне, увидав у меня на столе эту рукопись:

— Отчего не взять и у Данилы Лукича роман. Но обыкновенно он врет безбожно. Пишет и не перечитывает; Екатеринослав у него лежит иногда на Ворскле. Все его творения, за исключением двух-трех, ничего не стоят. Когда он изображает украинскую дивчину, то каждая гpyдь ее «едва влезает в шапку с большой казацкой головы». Любит поражать воображение Даниил Лукич. Впрочем, не спорю, нашей малограмотной публике он пока по плечу. Недаром «Север» делает из него премию 1077.

Кстати, Горленко сообщил, что украинизм Даниила Лукича «натурален». Родовая фамилия его была Мордовец, а дед или прадед его переделали ее на русский лад.

Видался я с Мордовцевым весною, а в конце лета пришла телеграмма с Кавказа, что он умер, простудившись в горах 1078.

Ясинский И.И. Роман моей жизни. Книга воспоминаний. Том I. М., 2010, с. 542-543.

Примечания

1070. В романе Д. Мордовцева «Знамения времени» (Всемирный труд. 1869. № 1— 7) нашли отражение настроения периода перед «хождением в народ»: «Будущее кидало впереди себя свою тень, и мглистые образы сражались в воздухе задолго еще до того времени, когда борьба назрела в самой жизни. Среди этой литературы выделялись «Знамения времени» Мордовцева и «Шаг за шагом» Омулевского . Мордовцев был писатель не вполне искренний и сильно «себе на уме». Свой роман он начал эффектным бредом больного. В картинах этого бреда ловились намеки на казнь Каpaкозова. Это кидало на весь роман неуловимый для цензора, но ясно ощутимый покров «революционности». Можно было подумать, что автору и его героям выход из современного положения ясен, и если бы не цензура, то они бы его, конечно, указали. Роман имел в то время огромный успех. Его зачитывали, комментировали, разгадывали намеки, которые, наверное, оставались загадкой для самого автора» (Короленко В.Г. Собр. соч.: В 5 т. М., 1990. Т. 4. С. 308).

1071. Морской корпус — военное морское учебное заведение в Петербурге. Был расформирован в 1918 г., а в здании бывшего Морского корпуса открылись Курсы комaндного состава флота, которые в 1919 г. были реорганизованы в Училище комaндного состава флота. С 1922 г. здесь находилось Военно-морское училище. О преподавании Ясинского в бывшем Морском корпусе см. примеч. 1408.

1072. В 1855 г. Мордовцев вошел в кружок саратовской демократически настроенной интеллигенции, возглавлявшейся историком Н.И. Костомаровым, который оказал существенное влияние на его мировоззрение и формирование исторических взглядов. Костомарову посвящены статьи Мордовцева «Исторические поминки по Н.И. Костомарове» (Рус. старина. 1885. № 6) и «Н.И. Костомаров в последние 10 лет его жизни» (Рус. старина. 1885. № 12; 1886. № 2) и др.

1073. См.: Самозванцы и понизовая вольница. СПб.; М., 1867. Т. 1—2; Гайдаматчина. СПб., 1870. Т. 1—2; Политические движения русского народа. СПб., 1871. Т. 1—2, и др.

1074. Мордовцев не был сослан в Саратов, а поселился там добровольно в 1855 г. после окончания в 1854 г. Петербургского университета.

1075. «Донон» — ресторан, открытый в 1849 г. Ж.Б. Дононом на набережной реки Мойки, 24.

Здесь имеются в виду так называемые обеды беллетристов, которые были начаты по инициативе А.П. Чехова в январе 1893 г. и проходили по январь 1901 г. В них участвовали Д.В. Григорович, И.Ф. Горбунов, А.С. Суворин, Н.А. Лейкин, Д.Н. Мамин-Сибиряк, К.С. Баранцевич, М.Н. Волконский, С.Н, Терпигорев, Вас. И. Немирович-Данченко, П.П. Гнедич, И.И. Ясинский и многие другие. Д. Мордовцев был одним из самых активных участников и хранителем альбома обедов. См.: Шруба М. Литературные объединения Москвы и Петербурга 1890— 1917 годов. М., 2004. С. 140-141; Гнедич П.П. Книга жизни. Л., 1919. С. 192-194.

1076. В словаре И.Ф. Масанова такой псевдоним не зарегистрирован (см.: Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей: В 4 т. М., 1960). Кроме того, в «Деле» Мордовцев не печатал фельетоны; см.: Бенина М.А. Журнал «Дело»: Указ. содержания: В 2 вып. СПб., 1994. Правда, у Мордовцева был другой англизированный псевдоним — Мистер Плумпудинг; см.: Бенгеров С.А. Источники словаря русских писателей. Пг., 1917. Т. 4. С. 412.

1077. Имеется в виду Собрание сочинений Д.Л. Мордовцева в 50 т. (СПб., 1901 — 1902), вышедшее в качестве бесплатного приложения к журналу «Север».

1078. Д.Л. Мордовцев умер в Кисловодске 10 июня 1905 г.

Сочинения:

Собр. соч. Т. 1—50. СПб., 1901—02; Полн. собр. ист. романов, повестей и рассказов. Т. 1—33. СПб., 1914 (в т. 1 — критико-биограф. очерк П. В. Быкова); Полн. собр. соч. Т. 1—12. П., 1915; Собр. соч. Т. 1—14. М., 1995—96 (в т. 1 — вступ. ст. И. Панкеева); Соч. / Вступ. ст. и коммент. Ю. В. Лебедева. Т. 1—2. М., 1992; Знамения времени / Предисл. Г. Аржаной. М., 1957; Державный плотник: Роман и повести / Вступ. ст. и прим. Ю. Н. Сенчурова. М., 1990; За чьи грехи? Великий раскол / Вступ. ст. и коммент. С. И. Панова и А. М. Ранчина. М., 1990; Гроза двенадцатого года / Сост., предисл. и коммент. А. И. Саплина. М., 1991; Замурованная царица: Романы / Послесл. А. М. Ранчина. М., 1991; Ирод. М., 1991; Москва слезам не верит. Ист. романы и повесть / Вступ. ст. Ю. Сенчурова. М., 1993; Лжедмитрий: Романы / Послесл. Ю. Сенчурова. М., 1994; Замечательные женщины на Руси: от княгини Ольги до наших времен. Калининград, 1994 (репринт. изд.); Твори. Т. 1—2 / Вступ. ст. В. Г. Беляева. Киев, 1958.

Писатели

Писатель, историк, публицист (В. С. Момот)

Имя Мордовцева сейчас почти забыто. Однако в конце прошлого — начале нынешнего века Даниил Лукич Мордовцев «был одним из самых читаемых авторов. Книги его пользовались большой популярностью и издавались при жизни писателя на восемнадцати языках.

Через призму огромного литературного наследия Мордовцева, перед нами предстает недюжинный, творчески одаренный человек: известный писатель, публицист, историк, этнограф, фольклорист, блестящдй знаток древних и новых языкоъ, переводчик. Правдивый бытописатель-демократ, Д. Л. Мордовцев в своих многочисленных романах, повестях, очерках, рассказах, исторических исследованиях подымал неизвестные современникам и старательно обойденные официальной наукой пласты народной жизни. О многих событиях отечественной истории широкий читатель впервые узнавал из книг Мордовцева.

Детство и отрочество писателя прошли на Дону. Даниил Лукич Мордовцев родился 19 декабря 1830 г., в ел. Даниловке УстьнМедведицкого округа, в бывшей Области войска Донского, в семье .крепостного крестьянина донских помещиков Ефремовых.

«С юных лет он был сочинителем и увлекательным рассказчиком, — вспоминает Я. Я. Полферов, знавший Мордовцева с детских лет. — . Казакам Даниил рассказывал о казацких подвигах, украинцам — о Тарасе Бульбе на их родном языке. И все его слушали с одинаковым вниманием» ( Полферов Я. Я. Из воспоминаний о Д. Л. Мордовцеве. — Исторический вестник. СПб., 1900, № 2, с, 608-613).

Читайте также  Краткая биография лесаж

И из окружного Усть-Медведицкого училища, и из Саратовской гимназии, где обучался Мордовцев, он вынес мало светлого: там нещадно били, царила атмосфера серости, казенщины. Только благодаря незаурядным способностям и огромной тяге к знаниям он добился того, что его имя стояло на «золотой доске» рядом с именами будущего академика А. Н. Пы-шша, П. А. Ровинского — ученика Чернышевского, позднее видного деятеля «Земли и воли» 60-х гг., известного писателя-славяноведа.

Даниил Лукич Мордовцев (1830-1905)

Буквально с отроческих лет стрелка жизненного компаса влекла Мордовцева к кругу друзей и близких Н. Г. Чернышевского. Так, с гимназических лет Мордовцев подружился с двоюродным братом Н. Г. Чернышевского — Александром Николаевичем Пыпиным. В одном из писем 18-летнего Чернышевского .к Пыпину от 23 октября 1846 г. говорится: «. кланяйся от меня постоянно. Бахметьеву, Мордовцеву. » ( Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. М., 1949, т. 24, с, 71).

Учеба в Казанском университете, а затем на словесном отделении историко-филологического факультета Петербургского университета еще раз подтвердила большие филологические способности Даниила Лукича: в 1854 г. он блестяще окончил университет с золотой медалью за исследование «О языке «Русской правды». Во время каникул Даниил Лукич ездил на Дон, в родную Дани-ловку, ще записывал предания, пословицы, сказки, казачьи песни и высылал их в Петербург Срезневскому. Не случайно поэтому, сделавшись неутомимым собирателем фольклора, свое первое художественное произведение — поэму «Казаки и море» (1854) Мордовцев выдерживает в стиле украинских народных песен.

В молодые годы у Мордовцева проявилась склонность к журналистской деятельности. В 1856 г. его назначают редактором «Саратовских губернских ведомостей». Вскоре своими яркими публицистическими работами провинциальный журналист получает признание в Петербурге, его приглашают штатным сотрудником в ведущие прогрессивные столичные журналы: сначала — в «Русское слово» (Г. Е. Благосветлов), потом — в «Отечественные записки» (Н. А. Некрасов). Так сама жизненная дорога вела писателя в лагерь передовой демократической литературы. К этому времени высокую оценку в научных кругах получили и исторические исследования Мюрдов-цева. В них он ратует за правдивую историю России, «которая не занималась бы исключительно войнами, генералами да законодателями, а поставила бы перед нами весь русский народ, с его нуждами и стремлениями» ( Мордовцев Д. Л. Исторические пропилеи. СПб., 1889, т. 1, с. 37).

В своих исторических монографиях Д. Л. Мордовцев впервые воссоздал подлинную жизнь народа, скромно считая, что «положил первый камень под великое знание будущей истории русского народа» ( Там же, с. 38).

Нельзя не упомянуть о творчестве Мордовцева на украинском языке: он был составителем «Малороссийского сборника» (1854), русско-украинского словаря, одним из первых переводчиков на украинский язык произведений Н. В. Гоголя. Написанные им на украинском языке рассказы «Звонарь» (1858), «Солдатка» (1859) сыграли положительную роль в становлении и развитии украинской художественной прозы. Иван Франко считал Мордовцева «человеком незаурядного таланта, одним из перворазрядных мастеров русско-украинского языка» ( Франко И. Д. Л. Мордовцев. Рассказы. — В кн.: Ватра (Костер): Литературный сборник (па укр.яз.). Стрый, 1887, с. 148). В 1859 г. Даниил Лукич в Петербурге несколько раз встречался с Т. Г. Шевченко, поэзию которого знал и высоко ценил, прямо признаваясь: «Куда иголка -туда и нитка. Я и был такой же ниткой: куда Герцен и отец Тарас, туда и я» ( Литературно-науковый вестник. Львов, 1902, т. 18, с. 244). 2 апреля 1860 г. в журнале «Русское слово» вышла рецензия Д. Л. Мордовцева на «Кобзарь» Т. Г. Шевченко, ставшая заметным явлением в демократическом шевченковедении. Она свидетельствовала о прямом влиянии Н. Г. Чернышевского на рецензента в оценке творчества Шевченко. Мордовцев до конца жизни был страстным пропагандистом творчества великого украинского поэта, бессменным организатором шевченковских вечеров в Петербурге. Он во многом способствовал укреплению русско-украинских связей в литературе.

В конце 50-х-начале 60-х гг. прошлого века идеология революционной демократии оказала на Мордовцева значительное влияние, особенно воззрения Н. Г. Чернышевского и Т. Г. Шевченко. В эти годы на основе архивных материалов Д. Л. Мордовцев пишет статьи и очерки о Пугачеве и крестьянских бунтах, объединенных в двухтомные исследования «Самозванцы и понизовая вольница» (1867) и «Политические движения русского народа» (1871), удостоившиеся чести храниться в личных библиотеках К. Маркса и Ф. Энгельса, о чем свидетельствуют письма Густава Броше Энгельсу ( См.: Русские книги в библиотеках К. Маркса и Ф. Энгельса. М., НМЛ, 1979, с, 116). Высокую оценку дал И. С. Тургенев монографии Мордовцева «Пугачев» (1866) в письме к П. В. Анненкову от 6 апреля 1868 г.: «Я получил «Вестник Европы» и с великим удовольствием прочел статьи Костомарова, Богдановича, Мордовцева. Дельно, интересно умно» ( Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 13-ти т. М. -Л., 1963, т. 6, с. 64).

Общественную борьбу, идейные и нравственные коллизии русской прогрессивной молодежи Д. Л. Мордовцев отразил в романе «Знамения времени» (1869), ставшем на переломе 60-70-х гг. общественным событием. Царскими властями он был занесен в списки «опасных» и изъят из библиотек.

В 70-е гг. Д. Л. Мордовцев широко разpaбатывал темы народных движений. Им посвящены произведения писателя: «Гайдамачина» (1870), «Великий раскол» (1876), «Сидение раскольников в Соловках» (1880). Вышедшая в 1890 г. отдельным изданием книга «Накануне воли», названная А. Н. Пыпиным «одной из самых страшных книг, какие являлись в литературе» ( ГПБ, ф. 784, т. 1, № 19(240)), была уничтожена органами царской цензуры, как дерзкая попытка сказать всю правду о жизни крепостных и о помещичьих притеснениях. Такая же участь постигла в том же году и драму «Пражский погром» («Гавличек»), признанную «вредной по своему направлению, сочувственному движению народных масс», обнаружившую «страшное возбуждение к тирании. » ( Там же). Но, несмотря на грозные официальные предупреждения, писатель не приуменьшил сочувствия к движению народных масс. Так, в 1891 г. вышел в свет роман «За чьи грехи?» о С. Разине.

В 80-е гг. Д. Л. Мордовцев много путешествовал. Его впечатления легли в основу путевых заметок. Общаясь с людьми разных страд, писатель все сильнее проникался любо»вью к своему народу, к бескрайним донским степям. После выхода в отставку, в 1885 г., Даниил Лукич Мордовцев последние двадцать лет прожил в г. Ростове-на-Дону в доме брата по улице Большая Садовая (Энгельса, № 39).

По-граждански горячо любил Даниил Лукич Мордовцев Донщину и столицу края — Ростов-на-Дону. Чтобы понять это, достаточно прочесть его взволнованные корреспонденция в «Донской речи» и «Приазовском крае», которые публиковались на страницах этих изданий под псевдонимами «Дельта» и «М». В «Приазовском крае» за январь — февраль — март 1902 г. была напечатана повесть Мордсивцева «Ты победил» — из жизни древнегреческой колонии Танаиса, которую автор посвятил Ростову-на-Дону и Азову.

Более ста томов произведений написал писатель Д. Л. Мордовцев. Темы родного «рая, вольнолюбивой истории донского казачества заняли большое место в его творчестве. Он осветил в самых разных жанрах проблемы крестьянских движений под руководством Степана Разина, Емельяна Пугачева, Кондрата Булавина, Игната Некрасова и нашел особые, от сердца идущие слова, чтобы воспеть сынов Дона, гpyдью защищавших родную землю в грозные периоды русской истории.

Впечатляюще написаны им картина осады Азова в романе «Царь Петр и правительница Софья» (1885), дончаки и атаман М. И. Платов в романе «Двенадцатый год» и в рассказе «Кто-то вернется?». Жизни, быту казачьего Дона посвящен? ряд очерков в книге «Живописная Россия» ( См.: Мордовцев Д. Л. Донские казаки: Краткий очерк истории Донского войска и главнейшие его атаманы. — В кн.: Живописная Россия. СПб., изд. И. О. Вольф, 1899, т. 7, ч. 2). По существу, писатель впервые знакомит русских читателей так широко с донским краем.

Незадолго до cмepти писателя, во время чествования его в Петербурге по случаю 50-летия творческой деятельности, донские казаки направили юбиляру свое приветствие, в котором отметили: «Дорогой Даниил Лукич. На протяжении пятидесяти лет Вы дали ряд талантливых рассказов, не только исторически верно рисующих былую жизнь Дона, но и впервые осветивших глубины старины казачества. Верим, что тихий Дон не забудет Вашей великой заслуги и занесет имя Даниила Лукича Мордовцева па скрижали своей истории» ( Исторический вестник. СПб., № 100, 1905, июнь, с. 948). Д. Л. Мордовцев умер 23 июня 1905 г. Провожая его в последний путь, прогрессивная молодежь несла венки: «Автору «Знамений времени», «Батьке угнетенных». Похоронен он в фамильном склепе в г. Ростове-на-Дону на новопоселенковском кладбище (ныне склеп перенесен на Братское кладбище. — В. М.).

Даниил Лукич Мордовцев оставил огромное литературное наследие, которое теперь стало достоянием русской культуры. Все его творчество согрето большой сыновней любовью к России, к ее богатейшей истории, к ее героическому талантливому народу, к русской культуре. Сегодняшний читатель, обратившийся к произведениям Мордовцева, почерпнет много поучительного для себя, ибо написаны они ученым, прекрасным знатоком русского слова, человеком большой души, целиком отданной людям, служению благородным идеалам человечества.