Историография иммиграции в США, главные теории и точки зрения

Между объективной важностью иммиграции и вниманием к ней в американской историографии существует некоторая диспропорция. Американские историки, особенно в прошлом веке, уделяли вопросам иммиграции мало внимания. В прессе же и публицистике материалы об иммигрантах и их национальных группах занимали довольно видное место. В объяснение того пренебрежения, в каком находились у американских историков XIX в. эти проблемы, можно привести некоторые соображения. Историческая наука в Америке той поры стояла на недостаточно высоком уровне, в частности, не развивалась экономическая история, для которой анализ иммиграции представляет первостепенную важность. Что, пожалуй, важнее, это стремление историков, как и других идеологов буржуазной Америки, к национальному самоутверждению. Оно заставляло подчеркивать национальное единство, культурное единообразие США по образцу английского ядра американской нации, этническим же различиям и культурным особенностям не уделялось внимания. Кроме того, массовый приток иммигрантов начался только с середины XIX в. До конца этого столетия из самой иммигрантской среды не выделились историки национальных групп.

Содержание

• 1. Историки, уделившие внимание иммиграции в США
• 2. Противники тевтонской теории
• 3. Защитники англосаксонской теории
• 4. Сторонники влияния среды в исторической науке
• 5. Прогрессивные точки зрения на иммиграцию

Историки, уделившие внимание иммиграции в США

Хаpaктерно, что Токвиль, посетивший США в 30-х годах XIX в. почти ничего не писал об иммиграции в своей книге «Демократия в Америке», имевшей очень большое влияние на американскую общественную мысль, как, впрочем, и на представления о США в Европе. Другой европейский путешественник, Брайс, который побывал в Америке на 50 лет позже и книга которого также получила большую известность, уже заметил иммигрантов, хотя большого интереса к ним не проявил. Иммигрантские группы разных национальностей интересовали его преимущественно как избиратели. В этой связи бегло касались их политической роли и американские историки XIX в. Хотя Брайс посвятил целую главу своей книги партии Д. Кирни в Калифорнии, там менее всего говорится об антикитайской деятельности этой партии.

Из историков-американцев внимание иммиграции уделили — в конце XIX и начале XX в. Макмастер и Чаннинг. Макмастер, представитель «социального» течения, освещал культуру и быт Америки, что не могло не привести его к изучению иммигрантов, но, подобно большинству буржуазных историков, относился к ним как к людям второго сорта. Э. Чаннинг в своей главной работе «История Соединенных Штатов», писавшейся на протяжении многих лет начала XX в., говорил о роли ряда иммигрантских групп (в частности, выходцев из Англии, обращавших на себя наименьшее внимание и в его время, и позже) в разные исторические периоды. Чаннинг наметил правильную оценку шовинистического, антииммигрантского течения незнаек (Know-Nothings), развернувшегося в 50-х годах XIX в., как попытки уйти от вопроса о рабстве. Он подчеркнул значение иммигрантского населения для национальной консолидации США в эпоху гражданской войны.

Противники тевтонской теории

Э. Чаннинг, как и ряд других американских ученых, верных традициям американской буржуазной демократии XIX в., выступал против расистской «тевтонской теории», которая с конца этого столетия сделалась чрезвычайно модной в Америке. Эта концепция превосходства тевтонской расы, к которой причислялись немцы, скандинавы, англичане и т. д., заимствованная в германских университетах, где получили образование многие американские историки той поры, развивалась в Америке главным образом в виде англосаксонской теории. Оплотом ее стал балтиморский университет Джона Гопкинса. Различные американские сторонники англосаксонской концепции опирались в общетеоретическом отношении на социальный дарвинизм и на чрезвычайно распространенный тогда в США позитивизм Спенсера. С другой стороны, на них оказала большое влияние сравнительная теория в том виде, в каком ее развивал английский историк Фримэн. На этом основании американские общественные учреждения выводились непосредственно из английских. Начало их считалась самоуправляющаяся община Новой Англии. Таким образом, истинные американцы рассматривались как прямые потомки англичан (в крайнем случае тевтонов) как в общественном, так и в биологическом отношении. Все остальное население считалось низшим и даже вредным элементом. Классовая борьба, несвойственная будто бы американскому обществу, приписывалась пагубному влиянию иммигрантов, преступность тоже. Как раз в эти десятилетия, на заре империалистического периода, американское рабочее движение разрослось и активизировалось, усилились и иные виды социальных движений и социального протеста. Это послужило реальным стимулом для расистских и других реакционных направлений буржуазной науки, в том числе для антииммигрантских течений в теории и на пpaктике.

Защитники англосаксонской теории

Одним из главных защитников англосаксонской теории стал директор Бюро цензов Ф. Уокер. Он считал, что приток иммигрантов сокращает рождаемость у истинных американцев, сами же иммигранты не поддаются ассимиляции и вносят в жизнь Америки рабочие союзы и другие виды классовой борьбы, что Ф. Уокер полагал вредным. Он же ввел в американскую литературу различие между «старой» и «новой» иммиграцией. В «старую» включались иммигранты, прибывшие в страну приблизительно до 80-х годов XIX в. и происходившие главным образом из Северной и Западной Европы, в «новую» — выходцы из Южпой и Восточной Европы, а также из Азии, въезжавшие в США начиная с этого времени. «Старые» считались иммигрантами высшей категории, способными к ассимиляции — в противоположность «новым», которым приписывались всевозможные пороки, неспособность слиться с прежним американским населением, стачки, склонность к социализму. Для англосаксонистов это разделение обусловливалось, в частности, расовым подходом: большинство «старых» иммигрантских групп принадлежало к «тевтонской породе», «новые» же объявлялись неполноценными.

Научных оснований для принципиального противопоставления двух иммигрантских потоков не было, но оно послужило демагогическим средством разобщения американского рабочего класса и антииммигрантской травли. Этот прием оказал очень большое влияние на американскую литературу и хотя серьезные иммигрантоведы давно признали его несостоятельным, он имеет широкое хождение вплоть до наших дней. И защитники «новых» иммигрантов иногда противопоставляют их «старым».

Со всем этим связана сомнительная периодизация иммиграции в США, которую можно встретить в целом ряде общеисторических работ, а иногда и книг по истории иммиграции. Этапы ее — ранний период, подъем — в 30—80-е годы XIX в. и все последующее. Более правильным представляется сообразовать историю американской иммиграции с этапами развития — экономического, социального, политического — США, а также стран эмиграции и вообще мировой истории. С такой точки зрения — и в соответствии со статистическими данными — в иммиграции XIX в. резко выделяется период, заключенный между революциями 1848—1849 гг. в Европе и гражданской войной в Америке, период, сыгравший решающую роль в этническом развитии американской нации. Далее вырисовывается период, приходящийся на первые десятилетия американского империализма — до мировой войны 1914—1918 гг., после которой эпоха массовой иммиграции для США закончилась.

Среди идеологов и популяризаторов англосаксонской школы можно назвать Дж. Фиска, который объявил иммигрантов «битыми людьми из битых рас». Ту же мысль повторил другой участник этого движения, Фейрчайлд, в работе, изданной много лет спустя. Аргументы их школы получили самое широкое распространение и оказали влияние на целый ряд американских историков той поры. Послужили они также идеологическим арсеналом для весьма влиятельной «Лиги ограничения иммиграции», возникшей в 90-х годах в бостонских аристократических кругах.

Одним из руководящих деятелей этой лиги стал видный историк Дж. Р. Коммонс, глава «висконсинской школы» историографии рабочего движения. Выпущенная им впервые в 1907 г. книга «Расы и иммигранты в Америке» весьма хаpaктерна для рестрикционистской литературы. Неприкрыто расистские взгляды высказываются им неоднократно на протяжении этой книги, в частности по отношению к афроамериканцам и выходцам из Азии. Узко-экономический подход к рабочему движению приводит Коммонса к концепции, что в ограничении иммиграции заинтересованы именно профсоюзы, неограниченного же продолжения ее хотят «реакционные капиталисты». При этом Коммонс высказывает страх перед революцией, который в действительности испытывали капиталисты. Можно добавить, что книга Коммонса изобилует фактическими неточностями и ошибками.

Англосаксонский расизм, преобладавший в американской исторической науке конца XIX в., встречал, однако, противников среди тех мыслителей, которым были дороги гуманистические и демократические традиции доимпериалистической Америки. В самой Новой Англии, центре сторонников ограничения иммиграции — рестрикционистов — к ним принадлежали аболиционистские круги. Здесь иммиграция и вносимое ею культурное разнообразие считались благом для Америки. Таких же взглядов придерживался философ Вильям Джеймс.

Сторонники влияния среды в исторической науке

В исторической науке соперниками англосаксонских расистов выступили в конце XIX — начале XX в. сторонники влияния среды. Также исходя из социального дарвинизма, они полагали, что решающую для США роль сыграли не их английские истоки, а та американская среда, по преимуществу географическая, в которой оказалось их население. Особенно подчеркивали они роль, в истории США западных земель, передвижной границы поселений. Виднейшим представителем этой теории был Ф. Д. Тернер — «властитель дум» американских историков в течение нескольких десятилетий. На западных землях, по Тернеру, действовали фермеры, ставшие американскими пионерами, откуда бы они ни были родом — из Новой Англии, Германии или Норвегии. Именно там, в обществе, которое находилось в пластическом состоянии, разные этнические элементы смешивались, отказываясь от национальной вражды, и — посредством компромиссов — из разных культур образовывалась новая, американская. В этой связи Тернер высоко оценивал немецких и скандинавских фермеров и их вклад, действительно очень значительный, в развитие среднезападных штатов. При этом он преувеличивал консерватизм этих фермеров. О тех же иммигрантах, которые хлынули в Америку в конце XIX в. и в сельское хозяйство не попадали, Тернер отзывался весьма неодобрительно. Их прибытие, по его мнению, усиливало классовую вражду и усугубляло ее национальными предрассудками.

«Теория границы» привела Тернера к ошибочному выводу о том, что ассимиляции способствовала именно обстановка сельских районов Запада, в противоположность городской. Исторический опыт XIX и XX вв. показал между тем, что центрами ассимиляции являются главным образом города, о разнонациональном рабочем населении которых Тернер писал с таким пренебрежением.

Прогрессивные точки зрения на иммиграцию

Расистские доводы рестрикционистов встретили отпор со стороны крупнейшего прогрессивного ученого-этнографа Ф. Боаса. Он доказывал, что чистых рас не существует и что американский народ, как и все народы, образовался путем смешения разных этнических элементов, что его растущее этническое разнообразие вовсе не грозит ему вырождением, как утверждали расисты. Антропологические исследования привели Боаса к выводу, что нет иммигрантов, но природе непригодных к американской жизни. Изменение среды ведет к изменению людей и новый образ жизни меняет облик иммигрантов. Расовые предрассудки коренятся в классовом сознании.

С экономической точки зрения рестрикционизм был успешно опровергнут в книге И. А. Гурвича «Иммиграция и рабочие», о которой одобрительно отзывался В. И. Ленин.

Наступление рестрикционистов возбудило ответную, защитную реакцию в иммигрантских кругах. Иммигрантами являлись и Боас и Гурвич, но их работы обладали свойствами широкой и основательной научной дискуссии и касались всех иммигрантов и иммигрантской проблемы в целом. В сочинениях же иммигрантских идеологов возобладала тенденция национального самоутверждения и возвеличения отдельных иммигрантских групп. В тот период впервые стали появляться работы по истории иммигрантских национальностей. Авторы их положили начало собиранию документов и выяснению фактов истории иммиграции, в этом их немалая заслуга перед иммигрантоведением и историей США. Некоторые книги этого толка не утратили ценности до наших дней. Однако в них господствовал наивно-националистический дух филиопиэтизма. В каждой безмерно восхвалялась соответствующая национальность, ее европейское прошлое и, главным образом, заслуги в Америке. Американский патриотизм окрашивал все подобные сочинения. Выискивались и превозносились выходцы из соответствующих групп, чем-либо себя зарекомендовавшие в США. При этом иммигрантская национальность тpaктовалась как нечто единое, классовое расслоение и классовая борьба в ней замалчивались. Меньше всего внимания уделялось иммигрантам-рабочим, которые как раз составляли большинство всех иммигрантских групп.

Филиопиэтическая литература выходила в Америке и в последующие десятилетия, она появляется и в наше время. Однако наиболее изобильным и значительным для историографии иммиграции был начальный период этой литературы в конце XIX — начале XX в. Образцом филиопиэтических книг этого периода может считаться обширная работа А. Б. Фауста «Германский элемент в Соединенных Штатах», в которой тоже сказалась тевтонская теория, только, скорее, в ее европейской разновидности.